Нет, эта статья не про того крокодила, который жил в Московском зоопарке и умер. Не пережил, как пишут иные, ужас режима. И тяжесть момента. Скончался в возрасте восьмидесяти четырех лет от курения.
Нет, эта статья про крокодила другого. Про Гену. Про Эдуарда Николаевича Успенского. Вернее даже не про него, царствие ему небесное. А про такую эфемерную ткань, как память. Про память личную и память общественную. Про мифы и про наследие.
Дочь Успенского Татьяна Эдуардовна выступила с открытым письмом, где призвала Российскую государственную детскую библиотеку не называть премию в области детской литературе именем ее отца. Потому что «отец был человеком очень жестоким, совершавшим в течение всей жизни домашнее насилие». А также потому что «зная о своих проблемах, в том числе с алкоголем, мой отец не обращался к официальным психологам, а являлся сторонником секты В.Д. Столбуна, проходил у него «лечение», поддерживал секту материально, рекламировал ее на ТВ, в газетах, что тоже не может являться большой заслугой. Мой отец знал об избиениях детей, практикуемых сектой, но это никогда его не останавливало».
Надо отметить, что для людей, не очень далеких от так называемого «литературного процесса», всё вышесказанное не стало открытием. Своеобразие личности Эдуарда Успенского никогда не было особым секретом. И в первую очередь, разумеется, его алчность. Ладно там разбирательства с брендами типа «Простоквашино» и с японцами по-поводу Чебурашки. Тут все-таки речь о справедливых требованиях человека, заслужившего своим талантом безбедную старость. Но однажды я наблюдал, как на радиостанции (тогда еще радиостанции) БиБиСи, против русского обычая платившей гостям настоящие деньги, Эдуард Николаевич потребовал эти деньги вперед, до эфира. И, получив конверт с 50-долларовой банкнотой, радостно и деловито засунул ее во внутренний карман пиджака. После чего, с лучезарной улыбкой, проследовал в студию. Где был просто сам ангел.
Второй эпизод был еще красноречивее. Я присутствовал при встрече первого заместителя руководителя Администрации президента Владислава Юрьевича Суркова с некоторыми представителями русской интеллигенции. Речь шла о создании новой политической партии. И сразу же после вступительного слова Суркова Успенский, не беря слова, начал просить много денег. Я уже точно не помню на что — то ли на создание детского телеканала, то ли на создание детского издательства. Но речь его была столь экспрессивна, а требования столь высоки, что сидевшие за столом люди с не меньшими заслугами перед русской культурой, очевидно, почувствовали себя полными идиотами. Суркову пришлось резко осадить писателя, после чего тот совершенно потерял интерес к разговору. И больше в проекте не появлялся.
О роли Успенского в семье тоже было немало свидетельств и раньше. Его вторая жена много лет назад говорила в интервью так: «С Успенским мы прожили 20 лет. Он великий. А с великими всегда сложно. Он всю жизнь с кем-то воюет. Если других людей это истощает, то его будто подпитывает. Мы развелись 4 декабря 2003 года. Я еще до развода подала на алименты: не на что было жить. Он согласился выплачивать по 500 долларов в месяц. А через четыре месяца перестал платить…»
Третья жена (его соведущая по телепередаче «В нашу гавань заходили корабли») говорила так: «я больше не могла находиться рядом с Эдуардом Николаевичем, потому что от него шла агрессия, потому что было такое отношение к моему ребенку и ко всем членам моей семьи».
Это всё говорилось еще при жизни Успенского. Никогда никем не опровергалось и было как бы общим местом. Да, великий детский писатель. Наряду с Чуковским и Маршаком. Да, упырь, жадина и тиран. Бывает.
И вот теперь снова вопрос: что важнее? Первое или второе? Талант или жизнь? Национальное культурное наследие или память тех, кто был рядом и пострадал?
Ответить на этот вопрос очень сложно. Вот, скажем, великий артист Майкл Джексон. Михаил Натанович Козырев, человек, не самый далекий от музыки, считает, что после известного документального фильма, где выросшие дети рассказывали, как Джексон их трогал, музыки этого артиста не должно быть на радио. А его клипов — на телевидении. Два свидетельства с неясной достоверностью (поскольку когда Джексона пытались обвинить в первый раз почти тридцать лет назад, дети от своих показаний отказались) — и огромное наследие величайшего поп-артиста в истории человечества. Что выбрать? У Козырева крайняя позиция с той стороны, у меня была совершенно другая, но тоже крайняя — то, что Майкл Джексон сделал для мировой культуры настолько важно, что на его странности надо закрыть глаза. И если бы он даже ел детей, это бы все равно не заставило меня выбросить его музыку, танец и шоу (на двух из которых я был) из своей жизни.
Но поскольку и Успенский и Джексон — это здесь, рядом, давайте посмотрим на другие примеры. Вот, скажем, Редьярд Киплинг. Отец Маугли. Лауреат Нобелевской премии по литературе. Оголтелый расист и борец с феминизмом. Сейчас человека с такими взглядами, как у Киплинга, не пустили бы на порог. Но, во-первых, сто лет назад всё было иначе. А во-вторых, теперь этого никто и не помнит. А «Книгу джунглей» читают все дети мира.
Другой пример. Современник Киплинга Говард Лавкрафт, отец Ктулху, тоже был оголтелым расистом — как и все в то дремучее время. Его именем названа главная в мире премия в области фэнтэзи — World Fantasy Award. Статуэтка лауреата выглядит, как Лавкрафт и сделана из белого металла. Была. До 2015 года, когда ее вручили в последний раз. После чего было заявлено, что такой плохой человек, как Лавкрафт не может олицетворять собой прекрасный новый мир.
Как не может Брэм Стокер, автор «Дракулы», именем которого названа главная премия в жанре ужасов — Bram Stoker Award. Тоже расист был.
Все были расистами. Потому что время было такое.
Так ведь и Успенский был домашним тираном в то время, когда домашнее насилие никого не парило. Лев Толстой, знаете ли, в семье тоже был полный упырь. Но разве мы помним его за это? Нет, мы помним его за другое.
А теперь обратимся к ответу библиотеки на письмо Татьяны Успенской.
«МОСКВА, 26 мая — РИА Новости. Российская государственная детская библиотека (РГДБ) при организации литературной премии «Большая сказка» имени Эдуарда Успенского руководствовалась исключительно творческими заслугами, не принимая во внимание личные качества писателя, сообщили РИА Новости во вторник в пресс-службе учреждения».
И сейчас, с короткой временной позиции этот ответ кажется совершеннейшим людоедством. Вот это вот «не принимая во внимание личные качества писателя». Но через 40-50 лет, когда память о «личных качествах писателя» сотрется, а его выдающиеся персонажи продолжат жить своей жизнью, никаких вопросов о премии имени Успенского ни у кого не возникнет.
А вот прямо сейчас — непременно возникнут. И скандалы с отказами от этой премии, буде она учреждена (еще нет) практически неизбежны. Нужны ли Российской детской библиотеки эти скандалы? Не думаю.
И, может быть, стоило подождать, пока страсти улягутся. И Эдуард Успенский займет свое место в пантеоне вечной русской культуры, очистившись от всего сиюминутного.
Хотя, признаю, звучит это тоже по-людоедски.
RT
{ 0 comments }