Российская Федеральная антимонопольная служба — организация внезапная и противоречивая. Не обращая ни малейшего внимания на то, как вся подмосковная торговля выжигается каким-нибудь «Дикси», она вдруг озадачивается тем, что компания Apple диктует продавцам единые цены на свою продукцию. При этом тот факт, что все автопроизводители диктуют продавцам единую цену на свою продукцию, ФАС никоим образом не интересует. И вот так вот во всём: пылкость и равнодушие.
В последние месяцы ФАС воспылала к национальному роумингу. Вернее, не к национальному, а к внутрисетевому. И даже не к внутрисетевому, а вообще не пойми к чему, потому что в выпущенном организацией пресс-релизе слово «роуминг» вообще не употребляется, а написано так: «признаки нарушения пункта 6 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, которые выразились в установлении и поддержании разных тарифов на услуги сотовой связи в домашнем регионе и поездках по России».
И, должен признать, при всем моем скептическом отношении к антимонопольной борьбе в России, ФАС, наконец-то, занялась делом.
Я человек пожилой и помню доисторические времена. Первый мобильный телефон я купил в 1997 году. Он стоил тысячу долларов и работал в стандарте DAMPS, который не предусматривал SIM-карту, а номер телефона был зашит в сам аппарат. И когда я приезжал, например, в Санкт-Петербург, я должен был позвонить в «Билайн» и сказать, что я в роуминге. Они регистрировали мой телефон, внимание, выдавали новый телефонный номер! По которому мне можно было звонить. А по возвращению в Москву я должен был опять позвонить в «Билайн» и попросить снять меня с роуминга. Так всё работало 20 лет назад внутри одной сети и это, разумеется, было дико.
Точно такой же дикостью выглядит в 2017 году так называемый «внутрисетевой роуминг». Это застарелая болезнь больших стран, где в силу больших расстояний и низкой плотности населения себестоимость звонков оказывается совершенно разной в Москве и в отдаленных районах Сибири. Но все же мобильной связи в России не один год и не пять лет. За долгие годы мобильные операторы могли бы как-то сбалансировать бизнес с тем, чтобы в одной сети одной компании цена была бы одна и та же вне зависимости от территории пребывания. Правда, тут мы встаем на скользкую стезю уравнительной страсти. Если у нас тарифы мобильных операторов должны быть одинаковыми по всей стране, то почему тогда у нас бензин не должен одинаково стоить по всей стране на заправках одного оператора? Или, скажем, почему у нас тогда томатный сок «Вим-Билль-Дан» не должен стоить одинаково в Москве и в Южно-Сахалинске? Это я уже не буду ничего говорить про тарифы какого-нибудь «Аэрофлота» при полетах из Москвы в Нью-Йорк и во Владивосток. Они, скажем мягко, отличаются, причем не в пользу Владивостока.
Другая крайность — роуминг национальный. Это совершенно необходимая в России вещь, которой в России, разумеется… нет. Национальный роуминг позволяет вам пользоваться сетью другого оператора, если у вас нет возможности пользоватся сетью своего оператора. Два раза в год я езжу на рыбалку в дельту Волги, в самый угол Астраханской области, на границу с Казахстаном. Сеть «Билайн», в которой я обслуживаюсь 20 лет, там попросту не работает. Зато работает «Мегафон». Могу ли я зарегистрировать свой телефон в сети «Мегафон» и пользоваться им по роуминговым тарифам? Ну конечно же нет. Когда я еду в Европу, мой телефон работает везде, у любых операторов. Когда я еду в Россию — он не работает! У большой четверки операторов существует договор по межсетевому роумингу, но только на случай аварийных ситуаций. И почему бы Федеральной антимонопольной службе не заняться и этой странностью. Так сказать, в пакете.
Но это, что называется, душеспасительная беседа. На деле же ситуация выглядит следующим образом: отмена внутрисетевого роуминга в России является платой операторов мобильной связи за принятый в их интересах закон о мессенджерах. Мобильные операторы лоббировали этот закон несколько лет, и логика их была такова: используя мессенджеры, люди перестают использовать SMS. Но SMS платные, а мессенджеры — бесплатные. Операторы теряют доход и хотят компенсировать его за счет мессенджеров. Поэтому принятый закон подразумевает заключение довогоров между мессенджерами и операторами. Вроде как для идентификации пользователя, но мы же с вами тут все не маленькие и понимаем, зачем заключаются договоры. Договоры заключаются для, чтобы одна сторона заплатила другой за услугу. И услуга в данном случае — это предоставление мобильным оператором мессенджеру своей сети абонентских устройств, связанных интернетом.
И вот как только мы с вами начинаем исходить из такой диспозиции, кампания ФАС против роуминга внутри страны становится понятной и логичной. Но, увы, половинчатой, поскольку упромысливание мобильных операторов на этот раз ограничивается только уравниванием федеральных тарифов. И, кажется, ждать национального роуминга мне придется до следующего раза, когда мобильные операторы пролоббируют себе такой же жирный кусок, как деньги от мессенджеров.
Ждать таких милостей от природы мы, как известно, не можем. Поэтому я беру с собой на рыбалку SIM-карту компании «Мегафон». И когда я ее беру, я, кажется, понимаю, почему в нашей стране нет национального роуминга.
Потому что проще и выгоднее продать мне лишний тариф вместо того, чтобы налаживать какое-то межсетевое взаимодействие.
И Федеральная антимонопольная служба с этим согласна.
{ 0 comments }