Михаил Афанасьевич Булгаков считал, что писатель определяется не удостоверением, а тем, что он пишет. Как известно, сам Михаил Афанасьевич дорого заплатил за это вопиющее заблуждение — он умер от в бедности, потому что советская власть отказала ему в соответствующем удостоверении.
Теперь же, через 75 лет после кончины классика, нам с вами представляется возможность в реальности увидеть то, о чем втолковывала вахтерша ресторана «Грибоедов» непонятливым Коровьеву и Бегемоту. Президент Белоруссии подписал указ, разъясняющий, каким образом человек искусства сможет существовать в стране, где принят декрет «О предупреждении социального иждивенчества», именуемый в просторечии «законом от тунеядстве».
Итак, в Белоруссии вводится, цитирую: «профессиональный сертификат творческого работника». Такой сертификат потребуется любому свободному художнику, не состоящему в каком-либо творческом союзе, чтобы считаться гражданином, еще цитата: «участвующим в финансировании государственных расходов в период осуществления творческой деятельности в качестве творческого работника».
Этот сертификат выдается совершенно бесплатно, но на основании решения экспертной комиссии по подтверждению статуса творческого работника при Министерстве культуры республики Беларусь.
Ну то есть если бы прямо сейчас в Белоруссии состоялся какой-нибудь суд, скажем, над Иосифом Бродским, то там на совершенно законных основаниях повторился бы хрестоматийный диалог. Помните? «А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?» — спрашивала судья. И Бродскому нечего было бы ответить, если бы у него не было профессионального сертификата творческого работника, выданного на основании решения экспертной комиссии. В которой, разумеется, будут сидеть люди вроде общественного обвинителя Сорокина. «Бродского защищают прощелыги, тунеядцы, мокрицы и жучки, — говорил обвинитель Сорокин, — Бродский не поэт, а человек, пытающийся писать стишки. Он забыл, что в нашей стране человек должен трудиться, создавать ценности: станки, хлеб.»
Не знаю, что создавал общественный обвинитель Сорокин — о нем теперь ничего не известно, кроме нескольких цитат из стенограммы суда над Бродским. А вот Бродский спустя двадцать три года получил Нобелевскую премию по литературе, которая одна бы принесла в советских бюджет налогов больше, чем обвинитель Сорокин за всю свою жизнь.
Но, увы, благодаря Сорокину, советских бюджет этих денег уже не увидел.
Надеюсь, что члены экспертной комиссии при министерстве культуры республики Беларусь в курсе этой истории.
{ 0 comments }